По направлению к солнцу.

 

– «Ну что, господа журналисты, готовы брать интервью? Быстренько настраивайте свои магнитофоны, Евдокия Дмитриевна ждет вас у себя!» – прозвучало на пороге. Это было так неожиданно, что мы от растерянности чуть не проглотили языки. Я пару секунд, словно от удара тока, соображал, шутка это или правда. Оптимистка Галина, ко всему относящаяся с юмором, произнесла это громко и торжественно, словно приговор в зале суда. «Через пятнадцать минут я зайду за вами!», – улыбнулась, раскланялась и упорхнула.
Время, как удары сердца, отстукивало минуты, секунды впечатлений, событий, прожитых на Радасте. Я остановился на мгновенье в растерянности, не зная, что делать, поскольку мы никак не были готовы к такому повороту событий и уже забыли о том, что было в начале Радаста. Прошла всего неделя. Мне же теперь казалось, что прошла целая вечность, в которой я стал участником множества разных событий, изменивших мою жизнь…

Смешно вышло – в самый первый день, еще не сбросившие рюкзаки самости и профессионального тщеславия, мы, впечатленные первой лекцией, лихо подбежали к Евдокии Дмитриевне с микрофоном. 
- «А вы что уже уезжаете?» – улыбнувшись, спросила она.
Мы смутились, получив такой эффектный отказ.
- «Ну, вот после Радаста и поговорим. Если останутся вопросы. А пока желаю вам Ритмического рисунка!».
Так начался для нас первый день Радаста.

Но теперь, когда все было позади, мне предстояло в считанные минуты собраться с мыслями и методом мозгового штурма придумать вопросы. Задача не из легких. Впервые в моей журналистской практике мне предстояло брать интервью у столь необычного человека, умеющего слышать звезды и проникать в Суть вещей. Мы с коллегой смотрели друг на друга с выпученными глазами и пытались понять – было ли приглашение Галины ее очередной дружеской шуткой или правдой. Честно говоря, после стольких дней Радаста от нашей привычной журналистской спеси не осталось и следа, и брать интервью у Евдокии Дмитриевны мы уже совсем не собирались. Мало того, мы даже забыли о том, что просили об интервью. Дни, проведенные нами в бухте Радости (так в последствии назвали эту и соседние бухты местные жители) кардинально изменили наш привычный взгляд на мир.

День за днем перед нами открывался другой, неизвестный мир лучей, звезд и знаков… И казалось, того привычного мира, откуда мы пришли, уже нет. Он растворился перед нашими глазами за ненадобностью. Перед нами разворачивался другой мир, новых астрономических и изотерических терминов, знаков, Лучей, общения с природой. Мир, сравнимый со счастливым беззаботным детством, где мы неслись по тропинкам к пляжу.

Мы радовались словно дети, и забавно было наблюдать, как пожилые и "видавшие виды" тети, бежали по тропинке с подскоком, прыгивали от счастья, думали, что их никто не видит. Менялись наши глаза, я помню глаза Марго до и после Байкала. Я навсегда запомнил эти ее глаза! Жесты, слова, все становилось другим, и это невозможно было не заметить. Даже сама природа способствовала этому празднику жизни.

Кто хоть раз был летом на Байкале и видел эти летние вечерние закаты – меня поймет! Байкальские бакланы, все время наблюдавшие за нами, проявляли ко всему живой интерес, особенно к нашим занятиям под открытым небом. Они, словно, дождавшись нашего коллективного радастейного приветствия, сразу же прилетали к нам, рассаживались вокруг поляны и каждый раз норовили стать слушателями лекций. Усаживались именно вокруг нас повсюду, где это было возможно. Они с удовольствием сушили свои перья на щедром байкальском солнце, громко крича, словно желая перекричать наши динамики, из которых звучал голос Евдокии Дмитриевны. Да так, что одна из лекций была прервана внушительным криком одной из чаек, которая уселась прямо над шатром и пару минут демонстрировала свои ораторские способности.
- «Пытается составить мне конкуренцию…» – пошутила Евдокия Дмитриевна.
Вся окружающая природа, так или иначе, откликалась на то, что происходило на нашей поляне. Помимо бакланов и чаек ряды вольнослушателей пополнили местные коровы. Видимо считавшие, что лучшего места для отдыха им не найти, они всякий раз располагались неподалеку от нас. Во время лекций мирно дремали, внимая голосу из динамиков, придавая всему происходящему атмосферу античной идиллии. Мы усаживались вокруг шатра, поляна, где проходили лекции и занятия, напоминала чем-то миниатюрный античный театр. Шатер был укрыт легкими тканями, которые плясали на ветру, придавая всему происходящему атмосферу праздника и торжественности, простоты и величия одновременно. За всем прочитывалась какая-то необъяснимая тайна, которую стремился разгадать мой мозг и радость, отчетливо воспринимаемая сердцем.

Байкал, как и полагает гостеприимному хозяину, встречал нас местным деликатесом – омулем, полуденной жарой, ошеломительными закатами и восходами, тихими летними вечерами. Вода в заливе была прозрачной и теплой. Мы плавали в звездах, отраженных в кристальной воде Байкала, и наблюдали сияние планктона в эти теплые августовские ночи.

«Сияет планктон августовскими ночами.
Плаванье в звездах…»

Время ближе к полуночи. Стоим на берегу озера. Байкал удивительно спокоен в эти часы. Зеркальная гладь его отражает мириады звезд. Теплая августовская ночь. В какой то миг мы замираем, очарованные красотой неба. Всматриваемся в ночное небо, подняв головы вверх, и взгляд наш теряется в Млечном Пути. Здесь, на Байкале, просто не возможно оторвать глаз от неба! Потрясающая картина звездного неба, захватывающая воображение. Не мешает городская подсветка, не горят фонари. Видны звезды и звездные скопления, созвездия, туманности. Настолько близким и осязаемым кажется здесь Млечный путь…

В какой-то момент я опускаю глаза к горизонту и вижу необыкновенно крупную звезду. Она висит над самыми вершинами Саянских гор, мерцая как громадный сказочный фонарь. Что это может быть? В этот момент звезда словно начинает оживать, слегка увеличиваясь в размерах. От удивления я закричал, и все посмотрели по направлению к горизонту. В этот момент звезда, будто не желая быть опознанной, срывается со своего места и резко уносится куда-то вдаль, подобно метеору растворяется в ночном небе. Свидетели необычного события, мы еще долго стоим, озадаченные необъяснимым явлением и всматриваемся в даль в ожидании нового чуда. Как много загадок еще подарит нам Байкал в эти августовские дни!

На одной из лекций шла речь о том, как ритм способен менять параметры окружающего пространства. Одна из женщин рассказывала о том, как она проделала ритмику и помогла усмирить пыльный ураган на одном из морских курортов, где она отдыхала. Она стала рассказывать подробности своей истории: после того, как услышали о надвигающемся урагане, она срочно сделала ритмику, пошел сильный дождь, все остались целы и пыльный ураган благополучно миновал курорт… В этот момент поляна, затаив дыхание, напряженно слушала ее рассказ и тишину вокруг. Через несколько мгновений над нашей поляной закапал дождик!
- «Смотрите, дождь! Неужели такое может быть?» – нашему удивлению тогда не было предела.
- «А у нас только так и бывает!» – засмеялась в ответ Евдокия Дмитриевна.
Природа чутко отзывалась на все, что происходило с нами на Радасте, вступала с нами в доверительные, дружеские отношения. В такие моменты становилось понятно, что окружающая природа – это не только "кузница" и "кладовая", но еще и лаборатория, в которой можно учиться и с которой можно договариваться.

Ранее утро. Природа еще спит, и жители байкальской турбазы еще видят сладкие сны. Всю долину окутывает густой молочный туман, поднимающийся до самых вершин гор, окаймляющих с обоих сторон нашу базу. Но мы уже не спим, мы стряхиваем остатки сна ледяной байкальской водой и идем на гору встречать рассвет. Мой первый рассвет! До этого тоже были школьные рассветы, но этот особенный, исключительный. Потому что до этого мы столько интересного узнали о Солнце. Эта информация, полученная вечером предшествующего дня, захватила все мое воображение, и я готовился к новой встрече с Солнцем. Тогда я ощутил, что Солнце видит и слышит каждое живое существо и каждое свое творение. И общался с ним в то утро совсем иначе, как с творцом, Демиургом. И насколько красивым и радостным было это общение для каждого жителя нашей поляны…

Светите Солнцем для людей –
возблагодарится,
Прольете первый луч, привыкните вершить,
Прольете семь лучей – воспламенится,
Последний луч итоги подведет за жизнь.
Проявился в людском море –
стань алым парусом влекущим,
королем Солнца.
Даруй свои лучи, и сам себя познаешь,
пока Я человеческое молчит,
людское – праздник продлевает.

2.11.96 Учалы
«Звездная прозрачность»., стр. 90.

Байкал, заметили мы, вообще не любит расскрывать свои тайны и делиться сокровенным с каждым встречным. Он допускает лишь избранных. Удивительным образом работает техника на его берегах. В один из Радастов, состоявшихся на Ольхоне, видеокамера не пожелала сходить в Иркутске и поехала дальше на Восток… (После своевременных Ритмомер, ее обнаружили и благополучно вернули обратным поездом в Иркутск!) На Радасте 200ТС наша техника тоже все время выходила из строя, пленка буратинила. После того как Радаст закончился, оказалось, что вся записанная трансляция вышла из строя. Замечу, что до сих пор не вышел ни один материал на носителях, записанных на священном озере. Между тем, как на Байкале в разные годы прошло 3 встречи с Евдокией Дмитриевной.

Мы с трудом возвращались с пляжа, который после лекционной поляны, был едва ли не самым популярным и посещаемым местом. Так что слова из песни «Плаванье в звездах» обретали для нас звучание ожившей Космической реальности. И космос казался для каждого из нас таким родным и близким. И вряд ли когда еще я переживал столь счастливые и наполненные моменты своей жизни. Байкальское небо, словно желая удивить нас, ежедневно рисовало ошеломительные картины из облаков.

Наступающая свежесть ночи доносит запах моря, на поляне жгут костры, доносится легкий запах дыма, чуть слышен шум вечернего прибоя. Мы молча лежим на траве, рядом с нашим домиком, смотрим на звезды…. Учимся собирать звездный свет и стараемся услышать шепот звезд. Далекие, зовущие огни неизвестных миров! На мгновенье они становятся для нас близкими и знакомыми. Нашими проводниками, друзьями, учителями.

Все дни звучат строки Радастеи 200ТС, которые позже, на протяжении многих лет, станут раскрываться для меня глубинами новых знаний и откровений Метода 7Р0:

«Разнести напиток
по звезда Солнце
лучистостью
человека
Оцените!»

Лучи будили звёздную память, открывая новое в, казалось бы, самых привычных вещах. Радаст наш был посвящён отработке лучевого взаимодействия и назывался Радаст Радастеи «200ТС». Тайны раскрывались ежесекундно на наших глазах. И каждый мог увидеть и понять то, что он способен был воспринять. Предметы, привычные в обычной жизни, выглядели здесь совершенно иначе. Поступки, слова, жесты каждого обнажались с немыслимой скоростью и становились очевидными для окружающих. Каждый получал возможность видеть не проявленную суть вещей, приблизиться к своему истинному «Я», рассмотреть свою тень во всей наготе при свете лучей. И порой участники микро конфликта позднее становились закадычными друзьями на долгие годы.

По приезду на турбазу мы обнаружили, что спальных мест на всех не хватит, ровно как и постельных принадлежностей. Почему так случилось, мы выяснять не стали. Наш домик был закрыт на замок, и через пару минут мы заметили, что количество претендентов на него резко увеличивается. Напряжение росло, все суетились, ругались, писали жалобу. Но именно столь «жаркое» знакомство на крыльце нашего домика в последствие подружило многих из нас на долгие годы. В домике были заняты все возможные комнаты и углы, было тесно, но очень весело! Однажды кому-то не хватило еды в столовой, затем так повторилось несколько раз, пока недовольство "оголодавших" не выплеснулось наружу. Одна из следующих лекций была посвящена оздоровительному голоданию и организму в целом (прохождению границ Голод – Еда), и столовая просто озобиловала излишками пищи.

В один из вечеров я потерял свое «Сокровенное». Искали всем лагерем, обошли все коттеджи, наш домик наполнился сочувствующими. Я был сильно расстроен и не знал, как понять происходящее: потерять такую книгу, да еще в свою первую встречу с Лучом. Эмоции прорывались наружу. Весь вечер я слушал советы ритмологов, от толкователей сего недоразумения в тот злополучный вечер не было отбоя. Одни предвещали неудачу, другие тут же опровергали первых, третьи были добрее и уверяли, что такая книга не может потеряться на Радасте и обязательно найдется. К счастью, мое Сокровенное объявилось также неожиданно, как и исчезло – его прихватила с собой Галина, та самая, что анонсировала нам предстоящее интервью с Евдокией Дмитриевной в последний день Радаста. Занятия под открытым небом заканчивались иногда поздно вечером, порой в сумерках, и прихватить в суете соседскую книжицу было немудрено. Позже мы вспоминали эти эпизоды с юмором, как неотъемлемую часть обучения и самопознания!

Мой приятель приехал на Радаст с множеством украшений. Цепочка на шее, кольца на обеих руках. Пальцы – отображение Мандал. На одной из лекций, посвященных вертикальным и горизонтальным кольцам, Евдокия Дмитриевна подошла к нему с улыбкой: «А кто это у нас тут такой окольцованный сидит?». После этого кольца приятеля в качестве наглядного примера были явлены всем присутствующим, как пример отображения. Не прошло и часа, как случилось нечто из ряда вон выходящее. В самый ответственный момент лекции под напряженное молчание, рядом с шатром, где сидела Евдокия Дмитриевна, неожиданно раздался странный треск. Мой приятель, на глазах у изумленной публики, еще раз оказался в центре всеобщего внимания – с треском медленно сполз под стол. Оказалось, что под ним ни с того ни с сего сломался стул.

…Мы набросали вопросы к интервью. Все они казались какими-то глупыми и нелепыми в сравнении с тем, что мы пережили за эту неделю. Будь моя воля, я вообще теперь ни о чем не осмелился бы спрашивать. Но, как оказалось, четкость и точность в Лучах, превыше всего, а потому обозначенное в первый день должно было обязательно состояться. Во мне смешалось два разных чувства: нежелание выступать в роли интервьюера и сильное желание пообщаться с автором метода еще раз, побыть наедине с Основным Лучом. К половине десятого утра наш лагерь почти опустел и смотрелся совсем непривычно. За соседней бухтой нас ждали автобусы. Из-за крутизны спуска они не могли проехать к базе и потому сотрудники тянулись через гору длинной живой цепочкой. Мы с приятелем (оба умудрились получить одинаковые Танки и Янтры штурвала Времени, к тому моменту жизни работали в одной профессии, носим одно имя и отчество на двоих) ровно в назначенное время переступили порог заветного домика. С виду он ничем не отличался от тех, в которых жили рядовые сотрудники. Нас пригласили пройти в светлую гостиную, залитую солнцем. В центре нее стоял обычный обеденный стол, у самой стены – диван. Из гостиной больше напоминающей веранду, виднелась небольшая, но просторная комната.

Галина вошла в комнату и затем оставила нас одних. Через минуту к нам вышла Евдокия Дмитриевна. Привыкшие видеть в ней за дни Радаста носителя энциклопедических знаний, глобальных по важности и объему, мы увидели вдруг обычную женщину с сияющей улыбкой и глазами, искрящимися радостью. Евдокия Дмитриевна легко запрыгнула на диван, уютно поджав под себя ноги, и в этой непринужденной позе начала беседовать с нами.
-  «Ну что, что-нибудь поняли за время Радаста?» – и вся комната в одно мгновенье наполнилась каким-то необыкновенным светом…

А спустя полчаса, мы навьюченные тяжелыми рюкзаками, неслись, словно чайки, над пыльной тропой в гору. За перевалом, нас ждали автобусы. Дорога в гору была крутой и не короткой. Солнце улыбалось нам навстречу, сердце звенело от радости. В тот момент мне казалось, что подобно титану могу свернуть любые горы и все мне под силу. Меня переполняло ощущение радости и полета, желание поделиться этой радостью и знанием с другими людьми. Мы, подхватив сумки и рюкзаки с техникой, просто неслись навстречу новому дню. Да, тогда мы не просто бежали, спеша к ожидавшим нас автобусам. Тропа резко уходила вверх, в гору, а мы просто летели над ней, летели по направлению к Солнцу!

P.S. Позже, спустя несколько лет, я несколько раз возвращался на Байкал, в эти красивейшие места. Однажды я вернулся в ту самую Бухту Радости, на поляну, ставшую для нас легендарной. И эта поляна, и все, что происходило на ней в те дни августа 1998 года, навсегда останутся в моей памяти, как настоящий подарок. Я подумал о том, как только одна встреча способна поменять Жизнь и изменить нас самих. Я молча сидел в позе лотоса, улыбался щедрому байкальскому солнцу, и снова погружался в те события, прожитые здесь под Лучами Радастеи 200ТС, на солнечной байкальской поляне. Тогда я пожалуй впервые понял, что если ты хотя бы раз в Жизни достиг этого светлого момента радости, то это мгновение длится для тебя вечно!

Манна Крыльев, Матрица Луковицы, Мандала Ману
сентябрь 2007

ИСТОЧНИК:  http://rhythmworld.narod.ru/